Непоправимо белые страницы

18.03.2013

В то время как "рассерженные" граждане тешили себя надеждой на агонию режима и его скорый крах, этот режим последовательно "подбирал" последние островки относительно свободного социально-экономического существования. За фасадом сегодняшнего хаоса принимаемых решений и яростных словесных баталий идут по сути те же процессы, что и в 1920-е годы, когда за фасадом нэпа и не менее яростной внутрипартийной борьбы шло укрепление сталинской системы власти, сползание страны к сталинизму. Как точно выразился Дмитрий Шушарин, "еще угорает нэп", но "власти нужно все. Не сразу, но все".

К началу 2013 года проявился еще один результат набирающего силу процесса укрепления режима: в России исчезает малый бизнес. Несколько сотен тысяч мелких предприятий сегодня находятся в стадии ликвидации. Добавим: из тех, что дожили до нашего времени, ведя постоянную борьбу за существование с государством. По данным объединения "Опора России", эта тенденция особенно сильно видна в регионах.

Эти драматические процессы находятся вне поля зрения прогрессивной общественности, не устающей сетовать на апатию российского населения. А ведь в мировой истории именно малый и средний бизнес образует тот самый слой, ту почву, откуда начинают расти демократические процедуры и институты. С начала экономических реформ в России положение мелких предпринимателей принципиально отличалось от положения крупных собственников, получивших недра страны, ее фабрики и заводы в свое владение по воле верховной власти и устроившихся под ее крылом на положении верных холопов. Что же касается простых граждан, изначально никак не связанных с властью, то их начинания "заканчивались неудачей или после первых предпринимательских шагов, или чуть позже, когда у них появлялись первые деньги". А ведь "среди них было немало людей грамотных, умных, хорошо знающих свое дело и готовых идти на предпринимательский риск".

Трагедия страны в том, что осталась нереализованной альтернатива советской модели: именно малый и средний бизнес надо было всячески поддерживать и развивать, именно эти люди, пока у них не опустились руки, могли в итоге стать основой сборки новой свободной и правовой России. Советская модель – это огосударствление: пусть и в современном антураже, с компьютерами, айфонами, айпадами, но с той же традиционной верховной властью и закрепощением народа. Даже в 2000-е мелкие и средние предприниматели еще могли стать основой демократической оппозиции, если бы либеральные партии пошли навстречу своему электорату, научили его выражать свои материальные интересы на языке политики. Эти интересы следовало всячески защищать перед лицом верховной власти и перед местными чиновниками. Это и была бы подлинная демократическая оппозиция в стране.

И вот на этом фоне журнал "Сноб" публикует переписку между Ксенией Собчак и Михаилом Ходорковским, которую они вели в течение 2012 года. Переписка представлена в виде диптиха – в первой части вопросы задает Собчак, во второй – Ходорковский.

В результате вырисовывается двойной портрет предполагаемых лидеров оппозиционного движения. Собчак говорит о Ходорковском как об одном из возможных лидеров российской оппозиции. Ходорковский отвечает тем же, называя Собчак одним из перспективных представителей в российской оппозиционной политике.

Первое, что бросается в глаза: как далеки эти люди от реальной жизни в стране и от понимания существа переживаемого момента. На фоне общих слов о демократии Ходорковский даже после многолетнего заключения, не помешавшего ему быть постоянно включенным в российскую общественную жизнь (именно это дает нам право судить о его взглядах), рассуждает как типичный советский директор завода. Он говорит об "удвоении производства" за время его руководства компанией "ЮКОС", об "удвоении разведанных запасов", об "обустроенных месторождениях" и "реконструированных заводах". И ни слова о необходимости гарантий частной собственности. За его рассуждениями не ощущается понимания того, что именно частные собственники стали основой правового государства на Западе, что именно они обеспечили тот самый договор между государством и обществом. Делалось это не из альтруистических соображений и не во имя соблюдения абстрактных прав человека, а для собственного выживания и безопасности. Однако тем самым были созданы гарантии правового государства и для других членов общества. Честные выборы, независимые суды возникают не от простого желания быть честным и независимым - это всегда результат борьбы за конкретные материальные интересы. Похоже, сам Ходорковский в 1990-е жил в каком-то другом государстве, если он до сих пор говорит о "разрушении правового государства" при Путине и о произошедшей тогда "смене формы правления с демократической на авторитарную". Похоже, он искренне верит, что при Ельцине государство было правовым и демократическим.

В отличие от Ходорковского, Ксения Собчак представляет поколение "золотой" молодежи, для которой в последнее время действующая российская власть стала "скучной, эстетически непривлекательной, изжившей себя". Как и многие ее сверстники, участвующие в протестном движении, она впитала в себя не только демократическую риторику, но и все клише современного российского либерализма. Дело даже не в том, что Ходорковский и Собчак не являются принципиальными противниками этой власти (у них с ней лишь очевидные "стилистические разногласия"). Проблема в другом: примеряя на себя роль лидеров российской оппозиции, они не могут предложить никакой альтернативы кроме пафосных слов о важности демократии, народовластия, разделения властей, регулярной ротации власти путем выборов, необходимости оппозиции и т.д и т.п. Между тем очевидно, что народу давно уже набили оскомину все эти абстрактные рассуждения.

Собчак и Ходорковский в то же время считают, что "люди (избиратели) еще не понимают своих реальных политических интересов, их взаимосвязи с практической каждодневной жизнью". Совсем наоборот - люди прекрасно понимают свои реальные интересы. Они не понимают абстрактных призывов к демократии, потому что уже неоднократно были обмануты и разочарованы на практике. Боюсь, что процесс этого разочарования уже необратим. Трудно представить условия, при которых мог бы вновь повториться энтузиазм конца 1980-х – начала 1990-х. Причем российский исторический опыт показывает, что каждый новый виток огосударствления только усиливает деградацию страны. На наших глазах сбывается прогноз Герцена: "Еще один век такого деспотизма, как теперь, и все хорошие качества русского народа исчезнут".

Что же предлагают в этих условиях Ходорковский и Собчак? Первый считает необходимым сосредоточиться на "конструктивной повестке", которую понимает как "борьбу за достижение точно выбранных отдельных целей". "Целей либо незначительных (муниципального или регионального уровня), где власть в ряде случаев готова уступить, либо целей общественно значимых, где власть не может без больших имиджевых потерь игнорировать протест". Примеры первого рода – ЖКХ в узком смысле этого слова, чрезвычайные ситуации. Пример второго рода – коррупция в конкретном ведомстве". Что касается борьбы с коррупцией, то, по мнению Ходорковского, это и есть "борьба за демократию". Получается, что в России на протяжении всей ее истории только и делали, что боролись за демократию.

Собчак предлагает набор абстрактных клише вроде "реальной демократической реформы, направленной на формирование в России демократических институтов", создания и развития городских проектов, которые могут стать средой обитания для людей, разделяющих ценности свободы и демократии, типа "новых культурных проектов, кафе, коворкинг-студий и пикников "Афиши".

Такая программа крайне далека от запросов реальной российской жизни, но полезна для действующей власти, ибо работает на расцвечивание и осовременивание ее фасада. Место для публикации переписки выбрано точно – в журнале для избранных под символическим названием "Сноб". 

http://grani.ru/opinion/m.212700.html

P.S. См. М. Ходорковский: Оппозиция для России. Ответ Ирине Павловой 

http://grani.ru/Politics/Russia/m.212995.html