Два подхода

Сегодня критерием либеральности автора и его оппозиционности является тезис о слабости путинского режима и о скором его конце. Именно такие авторы являются кумирами прогрессивной общественности и представляют, по словам Андрея Илларионова, реальную и интеллектуальную оппозицию. Уверена, что чтение статей Андрея Пионтковского, Лилии Шевцовой, авторов сайта Kasparov.ru и т.п., стало для недовольных режимом пользователей Интернета необходимой наркотической дозой, которая примиряет их с окружающей действительностью.
Те же, прямо скажем, немногочисленные авторы (я в том числе), которые, наоборот, считают, что путинская власть не только сильна, но и продолжает укрепляться, что российский народ, как никогда, консолидирован вокруг власти, не только раздражают, но, оказывается, ещё и смотрят «кремлёвскими глазами». Так простодушно заявил недавно один из авторов радиостанции «Свобода» Андрей Остальский в своей колонке «Проигравший как победитель». Хорошо, что не добавил сакраментальное: «работают на Кремль». Правда, далее он вполне адекватно сформулировал два подхода: «Если считать целями России (здесь вместо «России» следует поставить «российской власти» – И.П.) процветание, интеграцию в мировую экономику, верховенство закона и ускорение научно-технического прогресса, то движение к ним провалилось».  Если задача была в другом – «обеспечить всю полноту и максимальную прочность личной власти…то эта цель, напротив, достигнута. Видимо, Путину приятно и то, что удалось посеять раздоры между западными государствами».

Однако к этим формулировкам требуется пояснение. Первый подход к анализу российской политической действительности – это подход с мерками западной цивилизации и существующих там взаимоотношений государства и общества. Сегодня в России нет недостатка в авторах, которые хорошо изучили западную литературу об авторитарных режимах, бюрократических системах, взаимоотношениях государства и общества. И с этим своим знанием из западной политологии они оказываются внутри российского смыслового контекста и пытаются его анализировать. В результате неизбежно приходят к выводу о слабости путинской власти. О том, что Путин потерпел поражение в Украине. О том, что только тем и озабочен, что «ищет новую модель легитимации своей власти», т.к. якобы та «легитимация, которую он получил в ходе войны с Украиной, уже исчерпала себя». О том, что пошел в Сирию потому, что якобы не может «работать в прежней модели выживания» и потому Кремль сегодня переживает якобы «отчаянный поиск новой перед началом следующей президентско-парламентской кампании».

«Легитимация», «президентско-парламентская кампания», «свидетельство исчерпанности модели» – это всё понятия из лексикона западной политологии, которые не работают при анализе современной российской действительности. Смыслового соответствия предлагаемого анализа с реальностью не получается. А любые попытки указать на неприменимость западной системы понятий к объяснению российской действительности игнорируются. Либеральный клан единомышленников строго по-советски не допускает инакомыслия. Так, из их интеллектуальной памяти выпала огромная работа, проделанная Александром Ахиезером. Я уже не говорю о том, чтобы предложенная им система понятий, основанная на опыте российской истории, применялась для анализа современной российской действительности. 

В результате всё и дальше будет сводиться к пустым заклинаниям типа «пришла пора кончать с двумя иллюзиями и стереотипами: о силе Путина, о его победах, о том, что он постоянно выигрывает в шулерской игре», и надеждам на скорый крах режима. Вот что действительно пора, так это начать хотя бы понимать, что у этой власти огромный потенциал в российской действительности, что она извлекла уроки из прошлого, взяв за образец крайнюю модель российского государственного устройства, которая представляет не только вершину российского искусства повелевать, но и пик русского государственного национализма. И что амбиции этой власти распространяются далеко за пределы собственной страны. А, поняв, решать, как с этим жить дальше.