Не путинизм, не фашизм, а модернизированный сталинизм

Почему «прогрессивная» общественность все эти годы употребляла термин «путинизм» для характеристики политического режима в современной России? Конечно, были в ходу и понятия  авторитаризм (мягкий и жёсткий), и «гибридный режим», а после т.н. обнуления Конституции в широкое употребление вошёл и «тоталитаризм», но прижился всё-таки путинизм. Почему? Потому, что российский режим персонифицировался для этих людей в президенте Путине. Вот Путин уйдет, и наступит новая эпоха. К власти придут представители «прогрессивной» общественности. Вот они-то уж построят Прекрасную Россию Будущего. Все ошибки 1990-х и 2000-х учтут!

И тут война в Украине. Путин-таки перешёл от своей тактики «сдерживания» Запада и НАТО к настоящему столкновению с «западной цивилизацией». Одной из загадок, над которой историки будут «ломать копья», станет вопрос, что именно подвигло его на этот решительный шаг? Настоящих военных планов Путина никто не знал ни в начале вторжения, не знает и сейчас. Всё покрыто завесой секретности. Остаются  только слухи, домыслы, предположения, которые активно муссируются разного рода «экспертами».

После 24 февраля вместо термина «путинизм» был вброшен термин «фашизм», или рашизм в русском варианте. Этот термин ещё больше полюбился «прогрессивной» общественности как русскоязычной, так и западной, хотя давно уже превратился в пустую этикетку. На Западе эта общественность и Трампа называла фашистом, и канадских тракеров с их «Конвоем Свободы».

А почему термин «фашизм» так понравился «прогрессивной» общественности? Да потому, что вселяет надежду. Надежду на скорый крах режима во главе с Путиным по аналогии с режимом Гитлера. Отсюда надежды на Джонсона (уже бывшего), в  котором видели Черчилля, на Байдена, которого пытаются сравнивать с Рузвельтом, а некоторые умудряются даже с Рейганом. Отсюда надежды на конец диктатора в бункере. Отсюда популярность даже самого термина Бункер и утверждения, что «Путин сидит в бункере и трясётся от страха от скорой победы консолидированного Запада в Украине и разгрома России». Отсюда мечта о том, что после этого  откроется дорога в Прекрасную Россию Будущего. Уже и бело-голубой флаг этой России существует.

Характеристика режима как «модернизированного сталинизма» такой надежды не даёт. Потому что «модернизированный сталинизм» – это явление не временное, как фашизм в Германии, не отклонение от исторического пути России, не искусственное образование, которое исчезнет с уходом диктатора. Нет, это явление, органичное исторической России. Сам сталинизм – явление типично русское. Это модификация исторической России с её традициями самодержавия, патерналистского сознания, приоритета государственной собственности, т.н. законности и «справедливости» над европейской традицией «верховенства права».

Cталинизм – это высшая точка в развитии ТРАДИЦИОННОЙ России, апогей российского великодержавия. Именно поэтому он, хотя и негласно, так привлекателен сегодня и для власти, и для народа, и для российской патриотической общественности.

Изменить традиционную Россию гораздо труднее, чем видится «прогрессивной общественности», рисующей в своём воображении предстоящий военный разгром России войсками т.н. коллективного Запада.

К тому же Запад сегодня не только слаб, но и потерял моральное право считаться образцом европейской цивилизации с её традициями правового государства, независимости институтов демократии, неприкосновенности частной собственности, независимости прессы и свободы выражения мнений. Сегодня он сам находится на пути к тоталитаризму, которому ещё предстоит найти адекватное определение. 

И единственный человек, который сегодня является преградой на этом пути, это 45-й президент США Дональд Трамп.