Навстречу Дню памяти жертв политических репрессий 30 октября

День 30 октября известен с 1974 года как День политзаключённого. Это была инициатива политических заключённых из мордовских и пермских лагерей. 18 октября 1991 года, на волне эйфории от краха коммунистического режима, президент России Борис Ельцин подписал указ «Об установлении Дня памяти жертв политических репрессий». Некоторые идеалисты тогда  надеялись, что общество «Мемориал» удастся превратить в широкое общественное движение, целью которого станет не только сохранение памяти репрессированных и осуждение сталинизма, но и освобождение общества от политического насилия. Но движения не возникло...

Разыграет ли Кремль карту Третьего Рима?

Последние дни российская (и не только) общественность озабочена церковными делами. Это понятно, потому что в России всё – политика, и Русская православная церковь – тоже часть действующей власти в Кремле. Вполне закономерно поэтому, что 12 октября президент Путин

провёл оперативное совещание с постоянными членами Совета безопасности, на котором обсуждалось решение Синода Константинопольского патриархата приступить «к предоставлению автокефалии церкви Украины, отмене грамоты 1686 года о переходе Киевской митрополии под юрисдикцию Московского патриархата и заявления о восстановлении ставропигии Вселенского патриархата в Киеве».

Адская смесь

Предлагаю читателям набраться терпения и посмотреть 3-ю часть вчерашнего «Вечера с Владимиром Соловьёвым» (c 2.01.00). Это портрет современной России. Обсуждали сталинские репрессии, а именно почему половина молодёжи в России о них не знает. В этом спектакле отвратительны все, потому что все – СОучастники. Молчание о репрессиях во времена Брежнева было во много раз лучше такого «свободного» обсуждения. Это – полная девальвация памяти о репрессиях, её растаптывание.

Послесловие к обсуждению текста от 6 октября

Как одну из теоретических возможностей изменения российской властной «матрицы» Евгений Данилов рассматривает «появление на арене какого-то суперпублициста, который глаголом доберется до сердца каждого индивида. (Можно вести также речь о пророке или о втором пришествии И.Х.)», хотя и добавляет при этом, что «вероятность такого явления стремится к нулю».  Что можно сказать по этому поводу? Во-первых, сегодня такого суперпублициста не пропустит «прогрессивная общественность» – ни российская, ни западная, которая в современном мире сама каждодневно демонстрирует примеры тоталитарного поведения. Во-вторых, даже Иисус Христос за три года постоянного общения со своими избранными учениками не смог обратить их в свою веру. Понадобилось ещё 40 дней его явления им после Воскресения и дополнительное крещение Духом Святым.

Вопрос к читателям: Можно ли выйти за пределы российской властной «матрицы»? Если да, то как?

В тексте от 28 сентября рассматривался вопрос о понятиях: «государство» в западном смысле, которое в России так и не сложилось, и «власть». В России исторически возникло не государство – «state», не государство как «civil service», избираемое гражданами и им подотчётное, а власть – «power», власть как демиург, которая не ответственна перед народом, населяющим страну, а если и делает что-то для него, то только исходя из собственных прагматических соображений. Обсуждение закономерно повлекло следующий вопрос: «Почему в России нет государства? Какое-то все равно есть.

Трава забвения

На портале радиостанции «Свобода» почти встык появились два материала. Первый под названием «Дорога смерти. Что осталось от сталинской Трансполярной магистрали» – прекрасный фотоотчёт об остатках железной дороги «Салехард-Игарка», которая строилась заключёнными ГУЛАГа в 1947 – 1953 гг. и оказалась никому не нужной, заброшенной сразу после смерти Сталина. Ещё в период «оттепели» в 1964 году в журнале «Новый  мир» (№8) о ней появился очерк «Мёртвая дорога» Александра Побожего. А рядом материал под заголовком  «ВЦИОМ: половина молодежи в России не знает о сталинских репрессиях». Такое соединение – символ современной России с неумолимо зарастающей травой забвения памятью о трагическом прошлом.