Фантазии Павловского-2

Почти 9 лет назад я написала статью «Фантазии Павловского». В то время Глеб Олегович примерял на себя имидж Петра Бернгардовича Струве при власти, а в Путине видел нового Столыпина. Выстроенную не без его помощи современную криминальную диктатуру спецслужб сталинского типа он называл тогда даже не «суверенной демократией», а «первым в России некоммунистическим интеллектуальным (! - И.П.) режимом».

Тогда же он утверждал, что «наша политическая сцена асимметрична», потому что «в центре её возлежит глыба путинского большинства, создающая колоссальный перекос». И как действующий политтехнолог при власти давал понять неразумным, что «нынешний режим своей власти не отдаст, "вежливо распахнув двери Нулю"». А примирение с несогласными возможно только на условиях Кремля – «система предлагает узкое, но реальное поле игры для тех, кто хочет её менять в рамках конституционного консенсуса... Участникам в ней придётся – не раз! – менять свою тактику, стратегию, терять убеждения и вновь находить их».

С того времени г-н Павловский сам поменял и тактику, и стратегию, и убеждения. Теперь он – оппозиционер, завсегдатай «Эха Москвы» и «Дождя», интеллектуальный гуру нового поколения политологов, группирующихся уже не вокруг Фонда эффективной политики, а вокруг «лучшего интеллектуального» интернет-журнала «Гефтер». Как правило, его учеников тоже отличает витиеватая манера письма, которую сам Павловский позаимствовал у Михаила Гефтера, а ученики в свою очередь у своего наставника и у постмодернистов, которые считают «ясное письмо» признаком «реакционного мышления». 

Сегодня г-н Павловский пишет о кризисе этого «первого в России некоммунистического интеллектуального режима», об утрате им «многолетнего стратегического лидерства», о «развинченном институте президентства», об отсутствии «конституционно правдоподобной модели власти»: «Путинский Кремль неумолимо сползает в послепутинскую Россию. ...Прозрачность политической среды выросла настолько, что слабость всемогущего президента стала общим местом. Сто человек, ищущих выгоды в его ближнем кругу, приобрели клеймо придворных. Как из-под земли весной явились тысячи противников реновации и столь потрясли Кремль, что им уступили по большинству вопросов. (Все узнали, как надо действовать, чтоб власть отступила). А стали бы мы прежде спорить так яростно в поддержку Навального или Собчак? Перепощивать свару одного кандидата с начальником штаба другого, еще и не зарегистрированного? Нет, что-то сдвинулось». Сегодня Кремль перестал быть лицом «первого в России некоммунистического интеллектуального режима», сегодня «Кремль лишь пошл. Перед нами не государственная власть, а досадное недоразумение в круговой обороне». Одним словом, плохо Кремлю без Павловского, оскудел он интеллектуально, налицо явная его деградация без «Петра Бернгардовича». 

Однако Павловский не был бы Павловским, если бы оставил надежды на новое вхождение во власть. Он откровенно признаётся, что ему «не хватает тех видов из окна», которые он наблюдал, обитая в годы «своего самого яростного путинизма» в известном Доме на набережной. Он предлагает извлечь выгоды из «политизации», которую он «открыл» в 2017 году, когда, говоря его языком, «разрозненные элементы российской жизни в 2017 году сплавились в политическую твердь», чему способствовал «дерзкий акт Навального, его опасная игра самовыдвижения». «И мы вспомнили, что в России всё возможно всегда. Сейчас политика в России снова открыта действию любого гражданина страны», «теперь кто угодно может заполнить стратегический вакуум». (Выделено мною – И.П.). Здесь г-н Павловский сильно лукавит. Не любого. И не кто угодно. А только тот, кто будет играть по правилам, причем не только по правилам Кремля, но и по правилам российской прогрессивной общественности, которая монополизировала право говорить от имени всех несогласных в России с нынешним режимом, которая взяла на себя право обсуждать происходящее в заранее обозначенных рамках, а именно, «на какие поля власти сможет претендовать эта сцена». 

И что же предлагается в итоге этих витиеватых размышлений? А вот что: «Не пора ли на свет вывести вопрос о сильном правительстве, независимом от администрации президента?» И далее прямым текстом: «Политическая задача момента — в создании сильного правительства РФ. Даже «парламентаризм», часто предлагаемый в виде панацеи (например, Михаилом Ходорковским), в России мог бы сбыться только в форме сильного кабинета, опирающегося на парламентское большинство. Все эти проблемы — не проблемы Кремля или Путина, а наши».

Вот, оказывается, в чём состоит политическая задача момента. В создании сильного правительства. В переводе на нормальный язык это означает, что политическая задача момента состоит в модернизации существующего режима, чем и занимаются все нынешние игроки спектакля под названием «Политизация» на российской «политической» сцене. А если не получится? Ну что ж. Певцы прогрессивной общественности будут и дальше «тискать рОманы» о новой «оттепели», о новой «политизации», о «гражданском обществе», о будущей «либерализации» и о наступлении нового этапа демократизации страны. 

P.S. В качестве дополнения предлагаю свою статью также 2009 года, которую 
«Грани» назвали «Модерни за верёвочку». Ни одна из предложенных в ней мер по реальной модернизации страны с тех пор в этой среде не обсуждалась.