О последнем госте передачи "Культ личности" и свободе слова в России

Эта передача, как объявляет всякий раз её ведущий Леонид Велехов, не про тиранов, а про настоящие личности. 17 февраля этого культа удостоился Станислав Белковский. В связи с этим событием вполне резонно поставить вопрос, почему в современной России востребована «аналитика» Станислава Белковского, но не востребована аналитика Дмитрия Шушарина? Почему бы сотрудникам радиостанции не пригласить для беседы автора только что вышедшей книги «Русский тоталитаризм: свобода здесь и сейчас»? (Моя рецензия на книгу здесь). Ответ на этот вопрос не так прост, как кажется, ибо за ним, как и за всем общественно значимым в России, стоит политика. Последняя передача «Культ личности» – повод на него ответить.

Во-первых, сотрудники радиостанции ценят людей статуса, как объяснил мне сотрудник родственной «Свободе» радиостанции «Голос Америки». Поэтому востребованы именно эти люди. У Дмитрия Шушарина статуса в путинской России нет, а у Станислава Белковского есть. И, хотя Белковский сам себя шутливо называет «носителем онтологического статуса – шута», «русского провокатора», который «паразитирует на Путине», статус у него не просто высокий, а высочайший. Кто определил его на этот статус в оппозиционной среде (а он, что называется, заточен на работу именно с этой общественностью) – другой вопрос. Но Белковский везде. Практически во всех передачах «Эха Москвы» он появляется регулярно. Белковский – главный специалист «Дождя», соавтор передачи «Паноптикум», Белковский – на «Свободе», у Михаила Ходорковского – в «Открытой России» в Лондоне, у Светланы Алексиевич – в интеллектуальном клубе в Минске, в передаче у Вячеслава Мальцева «Плохие новости», на портале «Сноб» и т.д. 

Во-вторых, сотрудники т.н. оппозиционных российских СМИ в политике свободы слова следуют явной, хотя и незаметной для невооружённого глаза, стратегической линии на девальвацию свободного слова.  Такое слово в России всегда значило очень много. В советское время его искали, ловили, слушали, запоем читали самиздат и тамиздат. Сегодня оно не значит ничего. Благодаря хитрой и циничной политике «плюрализма мнений» в российском издании люди оказались крайне дезориентированы как в оценках существующей ситуации в стране и мире, так и в восприятии своего исторического прошлого. Роль Белковского в процессе девальвации свободного слова в России огромна, как и других известных личностей, популярных в среде российской прогрессивной общественности. Если же отбросить словесную шелуху его рассуждений, то от его «аналитики» практически ничего не останется: Россия, клептократия, Путин – самый богатый человек России… не станет Путина – не станет этой системы... в России начнутся кардинальные перемены…без покаяния страна не выйдет из этого состояния и т.п. Прогнозов Белковского я как-то уже касалась.

Процесс девальвации свободного слова в России неотделим от девальвации нравственных принципов и нравственных оценок как прошлого страны, так и её настоящего. Сегодня на подкрепление Белковскому и Ко брошено молодое поколение. Устами популярного политолога Екатерины Шульман бесхитростно сформулирован его девиз: «Старшее поколение у нас парадоксальным образом гораздо чаще проповедует подростковую простоту моральных выборов – потому что имело счастье противостоять почти совершенному советскому злу. Потому и вы так легко размахиваете геббельсом, который к нашим проблемам никакого отношения не имеет и решать их не помогает. Еще раз скажу – простота соблазнительна, и черно-белое много кому идет, но мы его позволить себе не можем». 

Девальвация свободного слова и нравственных принципов – это для России новая ситуация, еще не осмысленная до конца. И самая большая проблема для тех, кто всерьёз задумывается о будущем страны.