Памяти Виктора Леонидовича Дорошенко

Пришло известие о том, что 4 мая скончался мой дорогой друг, интеллектуальное общение с которым в течение 15 лет определило мою творческую судьбу. Он был моим учителем, собеседником, соавтором, редактором моих книг и статей по истории сталинизма, хотя у него не было даже научной степени кандидата наук. Лишь, когда он стал преподавать в физматшколе и на философском факультете НГУ, ему присвоили звание доцента.

В.Л. закончил Новосибирский государственный университет по специальности «история», но не сразу, а с перерывом из-за своей диссидентской деятельности – в день снятия Н.С.Хрущёва 14 октября 1964 года сделал доклад о советском социализме, сравнил идею и воплощённую реальность. Работал как производственный социолог в Новосибирском институте труда. Однако главным в его жизни были занятия дома – постоянное чтение и размышление. Конечно, больше всего его занимала Россия в контексте мировой истории.

Первую свою историческую работу «Ленин против Сталина. 1922 – 1923» он опубликовал, когда началась перестройка – сначала в газете «Наука в Сибири». Я была в восторге от его исследования (именно исследования!) – помню, как писала к его статье предисловие. Ему тогда было 44 года. Затем он отправил статью в Москву. После долгих хождений по московским редакторским кабинетам статья в итоге была опубликована ленинградским журналом «Звезда» (1990. № 4) благодаря его редактору Владимиру Кавторину. Однако некоторые москвичи, отказавшие в публикации, не преминули воспользоваться идеями статьи. В качестве показательного примера приведу публикацию тогдашнего редактора «Московских новостей» Егора Яковлева «Последний инцидент». 

Статья о Ленине имела продолжение. Дело в том, что я, работая в архиве с секретной перепиской Секретариата ЦК с Сибирским крайкомом РКП(б), обнаружила шифрованную телеграмму за подписью Сталина о том, что 18 октября 1923 года Политбюро решило созвать на 25 октября экстренный пленум о внутрипартийном положении. Сознание моментально нарисовало картину: Ленин, в последний раз участвующий в заседании Политбюро ЦК РКП(б). Известно, что при жизни Сталина Ленин был в Москве только 19 октября, т.е. 18 октября вообще было изъято из Истории. Эта шифротелеграмма стала толчком для нашей совместной работы, результатом которой была статья «Последняя поездка», опубликованная сначала в местной газете «Университетская жизнь» (апрель 1989 года), а затем в журнале «Алтай» (1989. № 4). Именно на эту последнюю публикацию последовала отповедь в газете «Правда». Кстати, те авторы 1990 года были честнее, п.ч. последующие предпочли просто игнорировать публикацию. Для них Ленин как политический деятель умер после удара в начале марта 1923 года. Для них, но не для нас.

Во время работы над загадками последнего ленинского противоборства В.Л. ухаживал за своей матерью, как и Ленин, пережившей тяжёлый инсульт. А потому имел возможность наблюдать за особенностями течения болезни, за тем, как может временно восстанавливаться сознание и речь. А главное – интерес. Особенно у политического деятеля, погружённого в политическую борьбу.

В это время В.Л. перешёл на работу в газете «Наука в Сибири», писал на современные политические темы, иногда возвращаясь и к Ленину. «Дело об оскорблении Н.К. Крупской» – так называлась ещё одна его замечательная статья на эту тему в газете «Наука в Сибири» (1991. № 4 ).

Здесь следует особо отметить, что писал В.Л. мало и трудно. Его стихией было чтение, размышление и работа с молодёжью. Ему доставляло удовольствие, если у молодых людей после долгой работы с ними появлялись проблески самостоятельного мышления. Поэтому вдвойне  ценно то, что всё-таки кое-что ему удалось написать и опубликовать. На фоне нынешнего интернетовского многословия и пустословия эти публикации – настоящие жемчужины. Показательно (привет конспирологии!), но факт: именно его статей нет в электронном архиве журнала «ЭКО». «Стагнация как революция» (1995. № 2), «Сталинские репрессии и новая историческая общность – советский народ» (1995. № 12), «Что такое право?» ( 2002. № 3). 

Последняя статья особенно актуальна, п.ч. и сегодня под правом, как правило, понимается юридическая система, а не правосознание. Однако, по словам В.Л., «…там, где римское право само по себе работало, где правовое сознание находилось в головах десятков миллионов людей, то есть в Западной римской империи, оно не было оптимальным образом кодифицировано. В этом не было особой нужды. Там, где оно не работало, оно было кодифицировано, институционально закреплено, но работать так и не стало. Византийская империя не была ни правовым обществом, ни правовым государством. Идея Юстиниана увенчалась блестящим успехом в документально юридическом смысле и полностью провалилась как проект введения римского права в жизнь восточной империи»...

Куда идёт Россия, нам стало понятно к середине 1990-х. Поэтому мало что осталось от того энтузиазма, который был у нас, к примеру, когда мы проводили в Новосибирске в июне 1992 года международный научный семинар «Сталинизм: закономерность, угроза, вызов...». С избранием Путина на пост президента России В.Л. потерял интерес и к советской истории, о чём прямо сказал мне, и к «Мемориалу», в котором мы оба принимали участие.  

Последним всплеском стала наша совместная статья о сталинской речи 19 августа 1939 года, которую мне удалось опубликовать в журнале «Вопросы истории» (2005. № 8). И то этот интерес был вызван тем, что эта работа продолжала его статью «Сталинская провокация Второй мировой войны», опубликованную в материалах нашего семинара «1939 – 1945. 1 сентября – 9 мая. Пятидесятилетие разгрома фашистской Германии в контексте начала Второй мировой войны». (Новосибирск, 16 апреля 1995 года).

Кстати, эта его публикация была перепечатана Юрием Н. Афанасьевым в сборнике «Другая война. 1939-1945» (М., 1996) с его редакторскими правками, которыми В.Л. остался крайне недоволен. Да, ещё была небольшая совместная заметка – участие в заседании круглого стола «Советское прошлое: поиски понимания» («Отечественная история. 2000. № 4). Название заметки весьма показательно: «На власть набрасывается вуаль».

Последние годы В.Л. занимался в основном философией. Сначала Хайдеггером, потом Платоном. О платоновском «Федре» оставил свои письменные комментарии.

Последний раз я виделась с ним в начале ноября 2013-го. Он жил буквально отшельником в комнате в коммунальной квартире на первом этаже. Меня впечатлило окно в его комнате – оно было настолько грязным, что сквозь него не было видно улицы. Уверена, что он довёл его до такого состояния специально.

...На моём столе постоянно лежит книга Василия Гроссмана «Жизнь и судьба». Закладкой в ней служит карточка, на которой написан ответ мне от В.Л., датированный 7 июня 1998 года. (Он любил писать на карточках). Между прочим, этот ответ крайне актуален сегодня, поэтому приведу его целиком: «Сталинский режим невозможно оправдать прагматикой общественного развития страны – зигзагом истории, прагматикой революции: последним оправдывается ленинский режим. Сталинский режим преступен и безнравственен с точки зрения всех и любых законов и моральных установлений, прежде всего христианства и права, но в том числе и его собственных (этого режима) законов и морали, которые он постоянно преступал; и с точки зрения марксизма – марксова марксизма, и с точки зрения ленинизма – ленинское предупреждение о нарождающемся сталинизме и предложение убрать Сталина с поста генсека. И только с одной точки зрения сталинизм может быть оправдан и получает оправдание – это точка зрения рабская, холуйская, верноподданическая. К сожалению, некоторые поcтсоветские историки придерживаются именно этой точки зрения, что вполне объяснимо, понятно, но непростительно. Сомнительно, что у таких историков есть не то что бы понимание истории, но даже чувство, ощущение истории как по отношению к прошлому, так и относительно будущего: если им всё равно, то каково будет их детям и внукам? В.Л. Дорошенко.

Таков мой ответ на Ваш вопрос, уважаемая И.В.»

Прощайте, дорогой В.Л.! Как я теперь отчётливо понимаю, эти 15 лет были лучшим временем в моей жизни...