Мне так и не
удалось встретиться с ним лично и побеседовать, хотя возможность была – в Риме
и в Бостоне...
R.I.P.
Показаны сообщения с ярлыком Буковский. Показать все сообщения
Показаны сообщения с ярлыком Буковский. Показать все сообщения
воскресенье, 27 октября 2019 г.
вторник, 13 декабря 2016 г.
Дело Буковского: суд
12 декабря в английском
Кембридже начался суд над Владимиром
Буковским по обвинению в скачивании («making») из Интернета и хранению детской порнографии в
своём компьютере. Я внимательно отследила освещение этого суда по разным
источникам – ежедневные обновления есть и на сайте новостей Кембриджа, и в
твиттере британского журналиста, противника путинского режима Люка Хардинга,
успевшего написать статью в газету «The Guardian», но самые объективные, на мой взгляд,
изложение и оценки оказались не на сайтах российской оппозиции, не в главной
американской либеральной газете «The New York Times», а на портале EurAsia Daily. Предлагаю своему читателю эту статью под названием «Дело Буковского: моральный крах "непререкаемого нравственного авторитета"».
Ожидается, что вердикт суда будет вынесен в пятницу, 16 декабря.
четверг, 28 июля 2016 г.
Дело Буковского: необходимые разъяснения
С 25 июля Высокий суд
Лондона рассматривал иск Владимира Буковского к Королевской прокурорской службе
Кембриджа о клевете в обвинениях, которые были ему предъявлены 27 апреля 2015 года.
Это «5 эпизодов изготовления непристойных фотографий детей, 5 эпизодов хранения непристойных фотографий детей и один эпизод хранения
запрещённого изображения». 28 июля был опубликован приговор Высокого суда
Лондона по этому делу. Суть его заключается в том, что иск Буковского к
Королевской прокурорской службе Кембриджа отклонён. В российской прессе можно
найти самые разные изложения этого события. С наиболее аккуратным можно ознакомиться на сайте Graniru.org
воскресенье, 5 июля 2015 г.
Иллюзии Буковского
08.01.2013
Глубокоуважаемый
Владимир Буковский
присоединился к длинному ряду тех, кто не устает заклинать себя и окружающих утверждениями об агонии действующей российской власти. Несмотря на диссидентское прошлое и опыт жизни на Западе, он, к сожалению, продемонстрировал, что тоже находится в плену иллюзий о скором крахе системы - не о смене руководства страны, а именно о крахе системы. При этом он надеется на российские регионы: они сейчас «более активны, чем когда-либо», а потому «могут внести серьезный вклад в протестное движение». Весной будет вторая волна протестного движения, с «которой так просто не справиться». Такой прогноз Буковский делает, основываясь на своем видении событий конца 1980-х – начала 1990-х, когда решающую роль в крахе коммунистической системы, по его мнению, сыграла деятельность Межрегиональной депутатской группы, поддержанная массовыми забастовками горняков.
И это при том, что сегодня можно считать доказанным, что перестройка была спланированной операцией КГБ, направленной на перехват власти у партийного аппарата аппаратом спецслужб с целью приватизации государственной собственности, что никакой народной, а тем более демократической революции в августе 1991 года не было, что массовый энтузиазм и протестные выступления были использованы, а затем быстро канализированы в нужном направлении. Причем тогда при смене руководства был сохранен сам механизм коммунистического властвования – факт, который остается в тени и высвечивается лишь благодаря воспоминаниям некоторых наиболее проницательных современников, как, например, Симон Кордонский: «Я-то помню другое: десятки мелких чиновников бывшего ЦК КПСС, обслуживающих реформаторов на Старой площади, заботливое сохранение ими информационной и обеспечивающей инфраструктуры ЦК, его документооборота и многого другого…».
Однако сейчас речь все-таки не о недавнем прошлом, а о российском настоящем. А здесь я бы хотела обратить внимание на несколько принципиальных моментов.
Во-первых, в связи с принятием закона Магнитского у многих вспыхнула надежда на то, что на Западе вот-вот начнется широкомасштабная борьба с российским теневым капиталом, которая ударит по нынешнему режиму. Буковский тоже надеется, что Страсбургский суд опротестует недавний закон о «государственной измене» и это каким-то образом повлияет на российское руководство. Это при том, что он прекрасно знает, насколько западный мир сегодня разбалансирован в смысле защиты своих базовых ценностей, насколько занят собственными проблемами, как обмельчали его элиты и как они коррумпированы своим сотрудничеством с Кремлем. В этих условиях трудно ожидать от западных лидеров серьезного и последовательного давления на Россию даже после принятия закона Магнитского. Тем более еще неясно, как именно этот закон будет претворяться в жизнь.
На моем столе сейчас лежит несколько книг о советском влиянии в американском истеблишменте 1930-1940-х годов. Размах этого влияния впечатляет, причем сегодня документально подтверждены имена и фамилии этих людей. Что уж говорить о сегодняшнем времени, когда представители западной элиты открыто приезжают на заседания Валдайского клуба, а потом выступают высокооплачиваемыми советниками, формируя мнение правителей в своих странах.
Во-вторых, когда заходит речь о скором крахе системы, надо прямо ответить на вопрос: а заинтересована ли в этом протестующая российская общественность? Да, она стремится сменить президента Путина и уменьшить коррупцию во власти. Однако, представляя Кремль только в имидже воровской власти и не уставая расцвечивать его новыми красками, эта общественность не подвергает сомнению краеугольный принцип системы – великодержавие. Поэтому идеологи протестантов говорят только об антикриминальной революции, а не о пересмотре долгосрочной великодержавной стратегии Кремля, принципов его внешней политики и действий в отношении независимых государств на постсоветском пространстве, а также планов по милитаризации страны. Иначе нельзя объяснить, почему такие оппоненты режима, как Дмитрий Быков, Александр Гольц, Дмитрий Орешкин, Кирилл Рогов, Георгий Сатаров и многие другие, входят в Совет по внешней и оборонной политике.
В тени остается главная цель великодержавной стратегии Кремля – ослабить Запад, в первую очередь США, взять реванш за поражение в холодной войне и распад СССР. С помощью своих интеллектуальных помощников из этого Совета Кремль прекрасно изучил слабости западных лидеров и в своем общении с ними умело играет на этих слабостях. Он не только не боится Запада, а относится к нему весьма снисходительно. Более того, прямо использует его в своих планах. Кстати, одновременно с запрещением вывозить российских сирот в Америку Путин подписал закон, продлевающий визы бизнесменам и тем, кто будет работать в Сколкове, с одного года до пяти лет.
Так что западные бизнесмены вместе с российскими будут еще и трудиться над претворением в жизнь долгосрочной стратегии Кремля. Уже трудятся. Как при Сталине. А вместо раскулаченных крестьян и заключенных новые газопроводы и нефтепроводы будут строить мигранты. Уже строят. И здесь тоже весьма кстати оказывается недавно подписанный закон о порядке использования труда мигрантов российскими работодателями.
В-третьих, можно ли надеяться на массовое протестное движение в регионах и при этом игнорировать факт полной зависимости российского населения от власти? Кремль ведь не просто сосредоточил государственную собственность страны в руках доверенных лиц, но и взял народ России на содержание. Причем обеспечил ему более высокий уровень жизни, чем в советское время: квартиры приватизированы, дефицита нет, магазины завалены, слушай, читай и смотри, что хочется. По сути народ России оказался в положении заложников. Другое дело, что это положение для подавляющего большинства оказалось приемлемым, тем более, что и границы открыты для путешествий. Что же касается потенциальных протестантов в народной среде, то, в отличие от конца 1980-х – начала 1990-х, сегодня для них наготове плотный колпак спецслужб и внутренние войска, экипированные самыми современными средствами. Вряд ли на них пойдет с заточками «шпанистая» публика, как полагает Владимир Буковский. Не следует забывать и то немаловажное обстоятельство, что обличать власть позволено в основном в столице, в провинции это чревато самыми серьезными последствиями.
И последнее: разрешив проклятия по своему адресу (наиболее показателен здесь пример «Эха Москвы» с его миллионной аудиторией рассерженных обывателей), Кремль добился предельной девальвации свободного слова. Слово в России всегда значило очень много. В советское время его искали, ловили, слушали, запоем читали самиздат и тамиздат. Сегодня оно не значит ничего. Даже слово Владимира Буковского. Благодаря хитрой и циничной политике «плюрализма мнений» в российском издании люди оказались крайне дезориентированы не только в оценках существующей ситуации в стране и мире, не только в восприятии своего исторического прошлого, но и в нравственных принципах. Для России это новая ситуация, еще не осмысленная до конца. И самая большая проблема для тех, кто всерьез задумывается о будущем страны.
присоединился к длинному ряду тех, кто не устает заклинать себя и окружающих утверждениями об агонии действующей российской власти. Несмотря на диссидентское прошлое и опыт жизни на Западе, он, к сожалению, продемонстрировал, что тоже находится в плену иллюзий о скором крахе системы - не о смене руководства страны, а именно о крахе системы. При этом он надеется на российские регионы: они сейчас «более активны, чем когда-либо», а потому «могут внести серьезный вклад в протестное движение». Весной будет вторая волна протестного движения, с «которой так просто не справиться». Такой прогноз Буковский делает, основываясь на своем видении событий конца 1980-х – начала 1990-х, когда решающую роль в крахе коммунистической системы, по его мнению, сыграла деятельность Межрегиональной депутатской группы, поддержанная массовыми забастовками горняков.
И это при том, что сегодня можно считать доказанным, что перестройка была спланированной операцией КГБ, направленной на перехват власти у партийного аппарата аппаратом спецслужб с целью приватизации государственной собственности, что никакой народной, а тем более демократической революции в августе 1991 года не было, что массовый энтузиазм и протестные выступления были использованы, а затем быстро канализированы в нужном направлении. Причем тогда при смене руководства был сохранен сам механизм коммунистического властвования – факт, который остается в тени и высвечивается лишь благодаря воспоминаниям некоторых наиболее проницательных современников, как, например, Симон Кордонский: «Я-то помню другое: десятки мелких чиновников бывшего ЦК КПСС, обслуживающих реформаторов на Старой площади, заботливое сохранение ими информационной и обеспечивающей инфраструктуры ЦК, его документооборота и многого другого…».
Однако сейчас речь все-таки не о недавнем прошлом, а о российском настоящем. А здесь я бы хотела обратить внимание на несколько принципиальных моментов.
Во-первых, в связи с принятием закона Магнитского у многих вспыхнула надежда на то, что на Западе вот-вот начнется широкомасштабная борьба с российским теневым капиталом, которая ударит по нынешнему режиму. Буковский тоже надеется, что Страсбургский суд опротестует недавний закон о «государственной измене» и это каким-то образом повлияет на российское руководство. Это при том, что он прекрасно знает, насколько западный мир сегодня разбалансирован в смысле защиты своих базовых ценностей, насколько занят собственными проблемами, как обмельчали его элиты и как они коррумпированы своим сотрудничеством с Кремлем. В этих условиях трудно ожидать от западных лидеров серьезного и последовательного давления на Россию даже после принятия закона Магнитского. Тем более еще неясно, как именно этот закон будет претворяться в жизнь.
На моем столе сейчас лежит несколько книг о советском влиянии в американском истеблишменте 1930-1940-х годов. Размах этого влияния впечатляет, причем сегодня документально подтверждены имена и фамилии этих людей. Что уж говорить о сегодняшнем времени, когда представители западной элиты открыто приезжают на заседания Валдайского клуба, а потом выступают высокооплачиваемыми советниками, формируя мнение правителей в своих странах.
Во-вторых, когда заходит речь о скором крахе системы, надо прямо ответить на вопрос: а заинтересована ли в этом протестующая российская общественность? Да, она стремится сменить президента Путина и уменьшить коррупцию во власти. Однако, представляя Кремль только в имидже воровской власти и не уставая расцвечивать его новыми красками, эта общественность не подвергает сомнению краеугольный принцип системы – великодержавие. Поэтому идеологи протестантов говорят только об антикриминальной революции, а не о пересмотре долгосрочной великодержавной стратегии Кремля, принципов его внешней политики и действий в отношении независимых государств на постсоветском пространстве, а также планов по милитаризации страны. Иначе нельзя объяснить, почему такие оппоненты режима, как Дмитрий Быков, Александр Гольц, Дмитрий Орешкин, Кирилл Рогов, Георгий Сатаров и многие другие, входят в Совет по внешней и оборонной политике.
В тени остается главная цель великодержавной стратегии Кремля – ослабить Запад, в первую очередь США, взять реванш за поражение в холодной войне и распад СССР. С помощью своих интеллектуальных помощников из этого Совета Кремль прекрасно изучил слабости западных лидеров и в своем общении с ними умело играет на этих слабостях. Он не только не боится Запада, а относится к нему весьма снисходительно. Более того, прямо использует его в своих планах. Кстати, одновременно с запрещением вывозить российских сирот в Америку Путин подписал закон, продлевающий визы бизнесменам и тем, кто будет работать в Сколкове, с одного года до пяти лет.
Так что западные бизнесмены вместе с российскими будут еще и трудиться над претворением в жизнь долгосрочной стратегии Кремля. Уже трудятся. Как при Сталине. А вместо раскулаченных крестьян и заключенных новые газопроводы и нефтепроводы будут строить мигранты. Уже строят. И здесь тоже весьма кстати оказывается недавно подписанный закон о порядке использования труда мигрантов российскими работодателями.
В-третьих, можно ли надеяться на массовое протестное движение в регионах и при этом игнорировать факт полной зависимости российского населения от власти? Кремль ведь не просто сосредоточил государственную собственность страны в руках доверенных лиц, но и взял народ России на содержание. Причем обеспечил ему более высокий уровень жизни, чем в советское время: квартиры приватизированы, дефицита нет, магазины завалены, слушай, читай и смотри, что хочется. По сути народ России оказался в положении заложников. Другое дело, что это положение для подавляющего большинства оказалось приемлемым, тем более, что и границы открыты для путешествий. Что же касается потенциальных протестантов в народной среде, то, в отличие от конца 1980-х – начала 1990-х, сегодня для них наготове плотный колпак спецслужб и внутренние войска, экипированные самыми современными средствами. Вряд ли на них пойдет с заточками «шпанистая» публика, как полагает Владимир Буковский. Не следует забывать и то немаловажное обстоятельство, что обличать власть позволено в основном в столице, в провинции это чревато самыми серьезными последствиями.
И последнее: разрешив проклятия по своему адресу (наиболее показателен здесь пример «Эха Москвы» с его миллионной аудиторией рассерженных обывателей), Кремль добился предельной девальвации свободного слова. Слово в России всегда значило очень много. В советское время его искали, ловили, слушали, запоем читали самиздат и тамиздат. Сегодня оно не значит ничего. Даже слово Владимира Буковского. Благодаря хитрой и циничной политике «плюрализма мнений» в российском издании люди оказались крайне дезориентированы не только в оценках существующей ситуации в стране и мире, не только в восприятии своего исторического прошлого, но и в нравственных принципах. Для России это новая ситуация, еще не осмысленная до конца. И самая большая проблема для тех, кто всерьез задумывается о будущем страны.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)