Миф о либерализме Сталина и российская «прогрессивная общественность»

Сегодня, открыв либеральную «Новую газету» и увидев в ней интервью с историком Ольгой Великановой, я, без преувеличения, испытала приступ тошноты. Это интервью состоялось по поводу выхода её книги в издательстве «Новое литературное обозрение», которое, напомню, возглавляет либерал из либералов Ирина Прохорова. Книга называется «Конституция 1936 года и массовая политическая культура сталинизма».

Владимир Бортко о Большом терроре

Наиболее живучим из всех мифов о Сталине оказался миф о его «либерализме», о том, что он хотел провести выборы в Верховный Совет СССР в декабре 1937-го как альтернативные, состязательные и таким образом нарушить партийную монополию на власть. О том, что будто бы этой затее воспрепятствовали местные партийные секретари, боявшиеся утратить в результате этих выборов своё положение и поэтому выступившие инициаторами Большого террора. Сталин перехватил их инициативу, однако задуманный план либерализации советской политической системы осуществить не сумел. Вот и поклонник Сталина режиссёр Владимир Бортко «объясняет» журналисту радио «Свобода» «откуда репрессии взялись». Сталин хотел, - говорит он, - «чтобы не Коммунистическая партия управляла государством, а советы, и поэтому придумал конституцию в 1936 году, по которой Коммунистическая партия предлагала бы народу выбирать из предложенных кандидатур. Эта конституция была очень недурная. Но конституцию надо было провести через ЦК партии, где сидели старые большевики (реплика Сталина: "Эти старые большевики только тем и хороши, что старые"), которых и надо было переизбирать, которые реально лишались власти. И поднялся такой товарищ Эйхе с тремя классами образования и сказал: "Хорошо вы придумали, товарищ Сталин, только сначала давайте проведем чистку, много троцкистов осталось". И вот здесь была политическая уступка, которая привела ко всем этим нехорошим вещам».

Историки-ревизионисты Арч Гетти, Юрий Жуков и другие

На портале Lenta.ru появилась беседа с американским историком-ревизионистом Арч Гетти, который наряду с другими своими коллегами сыграл огромную роль в наступлении так называемой объективистской историографии как на Западе, так и в академической среде в России. Их объективизм заключался в том, что они отказались от тоталитарного подхода к советской действительности, отбросив его как пережиток «холодной войны», и сфокусировали своё внимание на изучении не политической истории, не власти, а социальной истории. Воспитанные в условиях западной демократии и открытого общества, они с этими мерками подошли и к России. В результате оказались в ситуации несоответствия – внутри российского смыслового контекста, но с европейским менталитетом.