Два подхода

Сегодня критерием либеральности автора и его оппозиционности является тезис о слабости путинского режима и о скором его конце. Именно такие авторы являются кумирами прогрессивной общественности и представляют, по словам Андрея Илларионова, реальную и интеллектуальную оппозицию. Уверена, что чтение статей Андрея Пионтковского, Лилии Шевцовой, авторов сайта Kasparov.ru и т.п., стало для недовольных режимом пользователей Интернета необходимой наркотической дозой, которая примиряет их с окружающей действительностью.

О роли безличности в истории

04.05.2012

Вот и заканчивается президентский срок Дмитрия Медведева. Заключительным аккордом стало его заявление о том, что он не либерал, а самый что ни на есть настоящий консерватор, а потому готов возглавить партию "Единая Россия" и работать над ее улучшением. Это был его последний и самый впечатляющий удар по чувствам либеральной общественности, которая до самого конца сохраняла веру в его скрытый либерализм и модернизационный потенциал. Сохраняла даже после знаменитой рокировки на съезде "Единой России" в сентябре 2011 года, когда неведомым образом прочитала на его лице следы унижения. После того как все надежды окончательно рухнули, на Медведева вылилось немыслимое количество оскорблений. Разочарование либеральной общественности подытожила Лилия Шевцова в статье с характерным названием "Притворная модернизация".

Однако не Медведев виноват в том, что ему удалось расширить "базу власти за счет вовлечения в ее орбиту либерально настроенных слоев, уверовавших в его модернизационную мантру". Это не его проблема, что "надежда на обновленческие порывы и попытки придать им убедительность стали занятием немалой части либерального сообщества". Это не его беда, что он "самим фактом своего существования дал возможность Западу оформить политику попустительства в отношении российского авторитаризма". Это только проблема либеральной общественности как в России, так и на Западе. Это исключительно вопрос интеллектуальной проницательности и интуиции, а в конечном счете понимания российских проблем наблюдателями - даже такими, по мнению Шевцовой, специалистами, как Збигнев Бжезинский, который тоже "поверил в медведевскую оттепель".

Причина разочарования прежде всего в том, что либеральная общественность все эти четыре года просто-напросто закрывала глаза на действия президента Медведева, предпочитая внимать его либеральной риторике. А если и обращала внимание на действия, то только на те, в которых содержался хотя бы намек на либеральное содержание. В качестве примера можно привести Алексея Венедиктова, под лупой разглядевшего либеральные послабления в российской пенитенциарной системе.

Все это время особенно впечатляюще со стороны либеральных экспертов звучали заявления, что они не смотрят государственные каналы российского телевидения, на что всегда хотелось возразить: "А надо бы смотреть!". И уж тем, кто занимается политическим анализом, смотреть обязательно. В противном случае картина происходящего получается не просто односторонней, а искаженной. И прессу следует читать разную, а не только либеральной направленности. И не только центральную, но и провинциальную. Благо, возможности Интернета позволяют это делать, находясь в любой точке земного шара.

Уже итоги первого года президентства Медведева заставляли сделать вывод, противоположный представлениям о нем как о либерале. Президентство Медведева было не пустым и далеко не ничтожным, а вполне успешным. Все прошедшие четыре года он был исключительно активен. Именно он провел в жизнь решения, которые без преувеличения можно назвать судьбоносными для будущего страны - но только не для либерализации режима, а для его укрепления. Достаточно напомнить лишь некоторые из этих действий:

"Вооруженный конфликт с Грузией в августе 2008 года и сопутствующая ему информационная война; расширение полномочий ФСБ и укрепление системы политического сыска в стране; усиление борьбы с "экстремизмом" – создание центров по противодействию экстремизму при управлениях внутренних дел и межведомственной комиссии по борьбе с экстремизмом; продление полномочий президента до шести лет, а Думы – до пяти; реформа МВД, включая негласную чистку милицейской элиты, кадровая чистка губернаторского корпуса и особенно репрессии против мэров российских городов; принятие долгосрочного курса на милитаризацию страны, что было названо императивом в недавнем заявлении президента по поводу отставки министра финансов Алексея Кудрина".

Пережив полное разочарование в президенте Медведеве, какой же вывод делает либеральная общественность? "Модернизационная риторика, несущаяся из Кремля, – пишет Шевцова, – сделала более очевидной деградацию российской системы... обнажилась глубина деморализации правящего класса, атрофирование его чувства ответственности и потеря понимания им предела, за которым неизбежен провал в бездну..." Одним словом, "на поверхность вышли процессы, которые говорят о начале агонии системы".

По-моему, и здесь дело обстоит с точностью до наоборот. Мы имеем дело не с агонизирующим, а со вполне молодым режимом, которому только предстоит пройти до конца цикл своего авторитарного развития. По сути же это не просто авторитаризм, а диктатура, что было наглядно продемонстрировано в Москве 4 марта, когда центр столицы буквально оккупировали подразделения внутренних войск. Можно с уверенностью предполагать, что и дальнейшие события будут развиваться по традиционному для России сценарию с поправкой на современную историческую обстановку. Это укрепление и расширение границ унитарного государства, развитие военной промышленности, дальнейшее закрепощение народа и воспитание его в духе служения власти, патриотизма и оборонного сознания.

Эти идеи не только находят отзвук в сознании подавляющего большинства россиян, но еще и укрепились после многолетней массированной кампании развенчания либерализма, апологии антизападничества, пропаганды традиционного самовластия и великодержавия как высших ценностей российской цивилизации. И никакие открытые границы этому не помешали. При всем этом действия власти и дальше будут сопровождаться всплесками народного недовольства и проклятиями. Но власть в России ругали всегда, даже в сталинское время – достаточно ознакомиться с информационными сводками о настроениях масс, которые составлялись ОГПУ-НКВД. Но ведь и надеяться при этом будут только на власть - и только от нее ждать проявления политической воли.

К тому же перед нами режим, который научился не только извлекать уроки из неудач прошлого, но и взял на вооружение современные западные политтехнологии и практику информационных войн. Более того, научился выигрывать в этих войнах и обращать негодование общественности в свою пользу гораздо более тонкими методами, чем это делалось при Сталине, когда надо было "поднимать ярость масс". Сегодня прогрессивная общественность во многих случаях даже не осознает, что играет на стороне власти, легитимизируя и укрепляя ее, в том числе выполняя за нее работу "чистильщиков". Только что отшумела кампания против коррупции православной церкви. До этого была антикоррупционная кампания против "партии жуликов и воров". А еще раньше кампания осуждения мэра Москвы Юрия Лужкова.

Самой главной проблемой современной России остается неспособность прогрессивной общественности действовать независимо от верховной власти. Этот диагноз был поставлен еще в конце XIX века генералом Ростиславом Фадеевым: "Россия представляет единственный в истории пример государства, в котором весь народ без изъятия, все сословия, вместе взятые, не признают никакой самостоятельной общественной силы вне верховной власти и не могут признавать, не могут даже мечтать о ней, потому что такой общественной силы не существует в зародыше".

И вот из 2012-го в качестве подтверждения звучат слова профессора экономики из Новосибирска: "Через... дней президентом России вновь станет Владимир Путин. И наша страна начнет возвращаться к исконно русским формам правления, генетически закрепленным в нашем социально-экономическом организме и, что особенно важно, в наших душах... (выделено мною. - И.П.) Этому возвращению не мешает рыночно-демократическая фразеология, ролевые слова ритуального характера. Сегодня восстанавливаются традиционные национальные формы хозяйствования и, возможно, в предстоящие 12 лет позитивные сдвиги всё же произойдут. Гены, господа!".

Помня о до сих пор актуальном диагнозе генерала Фадеева, придется согласиться и с выводом Дмитрия Шушарина, давно толкующего о формирующемся в современной России неототалитаризме: "Именно "нео", строящий лагерный режим на основе самоконвоирования, допускающий выход за пределы зоны, но обращающий любую общественную и политическую активность в лагерную самодеятельность".

Жестко? Да. Но, к сожалению, ближе всего к истине. А для выработки адекватной стратегии на будущее либеральной общественности не хватает именно трезвого взгляда на окружающую действительность. 

http://grani.ru/Politics/Russia/President/m.197501.html

По-сталински или по-американски?

28.10.2008

Последнее время трудно избавиться от впечатления, что немало либеральных экспертов, сидя в вагоне поезда, который давно несется в заданном направлении, до сих пор спорят о его маршруте. Не поздно ли говорить о непривлекательности "незападной альтернативы", когда выбор по сути уже сделан? И задавать вопросы, ответы на которые давно даны?

Но проблема скорее в том, что вольно или невольно эти эксперты сами способствуют выбору "незападной альтернативы". 17 октября, слушая в программе "Власть" беседу Евгения Киселева с известным политологом Лилией Шевцовой, я была весьма озадачена утверждением, что в истории России существует только два примера успешной модернизации - петровская и сталинская. На вопрос ведущего о реформах Александра II гостья ответила, что те реформы не закончились, а следовательно, модернизацию конца XIX - начала XX века нельзя считать удавшейся. А в настоящее время Россия стоит перед необходимостью постиндустриальной модернизации.

Сегодня многие вполне справедливо возмущаются апологией Сталина. "Манифест неосталинизма" - так называется статья в "Новой газете" о новом учебнике по советской истории. Однако этот неосталинизм не с неба свалился; это закономерный результат движения в этом направлении в течение по меньшей мере последних 10 лет. А началось все с отхода от так называемой разоблачительной историографии перестроечного времени и возвеличивания сталинской модернизации в трудах профессиональных историков и публицистов.

Тенденция рассматривать эту модернизацию как "предмет особой гордости советского периода отечественной истории" быстро нашла многочисленных сторонников. "Издержки" процесса осуждались, но вместе с тем преуменьшались и сопоставлялись с "издержками" промышленного развития на Западе. Апология сталинской модернизации сочеталась с апологией внешней политики тех лет - мало кто устоял перед "обаянием" сталинского великодержавия.

Это в литературе. А на практике шло воссоздание сталинского механизма властвования, которое сегодня именуется "вертикалью" или, если использовать эвфемизм, имитационной демократией. И вот теперь, как и в конце 1920-х, снова встал вопрос о модернизации.

Для многих модель сталинской модернизации оказывается привлекательной именно потому, что считается успешной. Она действительно позволяет сосредоточиться на нескольких приоритетных направлениях, а главное, быстро достичь нужных результатов. При Сталине такими приоритетами были развитие тяжелой промышленности и милитаризация страны. Количество произведенных в 1930-е годы танков и самолетов, ради которых недоедали и гибли миллионы советских людей, превосходит самое смелое воображение. Во времена гласности было официально признано, что к июню 1941 года только по танкам и самолетам Советский Союз превосходил вооруженные силы Германии, Японии, Италии, Румынии и Финляндии, вместе взятых, почти в два раза.

Немаловажно и то, что сталинская модернизация идеально служила цели укрепления верховной власти и ее планам утверждения на мировой арене. Никто и не отрицает, что время Сталина - это апогей российского деспотизма и великодержавия. Что же касается "издержек" такого типа модернизации, то ее апологеты уверены, что нынешняя власть и обслуживающая ее элита настолько умнее и образованнее своих предшественников, что смогут их избежать.

Если же об "успешности" сталинской модернизации говорят либеральные эксперты, это свидетельствует об одном: до сих пор не осознано, что сталинская модернизация была не шагом вперед по пути исторического прогресса, а, говоря словами Леонида Баткина, "широкой и страшной реакцией на продвижение западной цивилизации". Это был социальный регресс, откат в историческом развитии по сравнению с концом XIX - начала XX века, когда Россия двигалась по пути создания демократических институтов, формирования частной собственности и правовой культуры.

Не осознаны и долговременные разрушительные последствия сталинской модернизации. А это не только гибель миллионов людей. Это уничтожение общества как самостоятельной субстанции, превращение его в "пространство власти". В стране исчезла "почва" для развития "снизу". В конце 1980-х - начале 1990-х годов был шанс для ее возрождения, когда стали появляться, как трава сквозь асфальт, свободные "архангельские мужики", но, к сожалению, массовым явлением они так и не стали.

Если смотреть трезво на перспективы модернизации страны, то у нее есть два пути. Первый - это снова техническая, то есть сталинского типа, модернизация. Кратковременные успехи здесь вполне реальны, но долговременные последствия будут не менее разрушительными. Второй путь - завершение модернизации конца XIX - начала XX века, прерванной Первой мировой войной и революцией 1917 года. Именно второй путь мог бы стать залогом превращения России в современную страну.

Что же касается американской модели развития, против навязывания которой так яростно выступают российские антизападники, то она нам пока не грозит. Основа, на которой создавалась и до сих пор держится Америка, была принесена туда из Европы, где формировалась столетиями. Не государственная власть, а бесчисленные неформальные контракты между различными группами в обществе и между обществом и государством создавали и поддерживали общественный порядок и способствовали социальному и экономическому прогрессу Соединенных Штатов. На этой "почве" произрастали частная собственность, свобода личности, конкуренция, гарантированные правовым государством. Модернизация там осуществлялась в результате активности общества, действовавшего независимо или вместе с государством.

К сожалению, сегодня в мире все больше становится людей, предпочитающих перекладывать за свою судьбу на власть ответственность. Это ведет к усилению роли государства и влияния элит, уверенных, что они лучше, чем сам народ, знают, как решить его проблемы. Но именно в Америке до сих пор жива "почва", рождающая людей, убежденных в том, что они в этом мире не для того, чтобы служить государству; наоборот, государство призвано служить им, защищая их интересы. И кстати, именно эти люди, несмотря на беспрецедентное воздействие элитных медиа, выберут своим президентом Джона Маккейна. В России же такому слою свободных, независимых от власти людей еще предстоит появиться. Но только в том случае, если страна в итоге выберет путь завершения модернизации, прерванной 100 лет назад. 

http://grani.ru/Politics/Russia/m.143357.html