И снова о сталинизме

Комментарий к предыдущему посту: «Вообще-то, в указанном Вами тексте Мартынова, он относит своё определение к концу сороковых годов. В дальнейшем он называет ситуацию «имперским социализмом», т.е. в его понимании сталинизм как бы перешёл в другую стадию. Да и сам Путин всё-таки старается отмежёвываться от понятия «сталинизм», чтобы не увидели очевидную «родственную» связь с его режимом».

Ответ: Ваше замечание требует дополнительного пояснения моего видения сталинизма, хотя об этом говорилось не раз на страницах этого блога.

Сталинизм для меня – это прежде всего механизм власти. А далее ещё раз процитирую свой текст: «Говоря о возрождении в сталинизме худших и наиболее варварских традиций российской государственности, следует подчеркнуть, что они реализовались в сталинизме не прямо, а как бы вывернутыми наизнанку – в антисистеме. До 1917 г. власть в России была внелегальной, т.е не нуждавшейся в законодательном оформлении, властью традиционной, патриархальной, соответствующей таким же патриархальным, патерналистским устоям народной жизни. В этих условиях глава государства – царь воспринимался как «помазанник Божий», как отец, которому должны подчиняться все члены общества... В результате Октябрьского переворота, когда большевистская партия незаконно пришла к власти, власть стала нелегальной, а после того, как партийный аппарат «проглотил» государство и сам стал структурой власти, – нуждалась уже в прямой конспирации. В результате возникло в полном смысле слова бандитское государство, невиданное ранее в истории ни по тотальности тайной власти, ни по масштабам насилия по отношению к своим гражданам». (Предлагаю пройти по указанной ссылке и прочитать мои ответы на комментарии, в том числе ответ на вопрос о становлении сталинизма).

Сталинизм как система полностью сложился к середине 1930-х гг., и этот факт был оформлен принятием сталинской Конституции в 1936 году. Сама система не была постоянной – система 1920-х отличалась от системы 1930-х, а система 1930-х от системы 1940-х – начала 1950-х. Сталинизм не умер со смертью Сталина и не перешёл в какой-то «имперский социализм», а с определёнными модификациями просуществовал в СССР вплоть до Августа 1991 года. Однако, как оказалось, не умер он и после 1991 года.

Есть все основания полагать, что Путин сознательно использовал этот опыт. Стабилизировать ситуацию в стране после смуты 1990-х годов можно было либо выстраиванием механизма правового государства, используя западный опыт, либо восстановлением традиции советского управления, основу которого составлял как раз созданный Сталиным механизм власти. Очевидно, что последний вариант оказался ближе и понятнее. (См.  подробнее мою статью от 9 июля 2007 года «План Путина»). 

Что касается Вашего замечания о Путине, то зачем ему, как Вы говорите, отмежёвываться? Он и не думает  в таких категориях. На словах он продолжает сталинскую «систему народовластия». «Власть в СССР принадлежит народу», – так было записано в советской Конституции. Но и в Конституции сегодняшней Российской Федерации читаем, что «Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления» и что «Носителем суверенитета и единственным источником власти в Российской Федерации является ее многонациональный народ». 

А от «перегибов» Путин избавился, открыв в 2017 году общенациональный Памятник жертвам политических репрессий в Москве (см. мою статью «Памятник: "...эти люди простили меня"») и разрешив существование Музея ГУЛАГа в Москве. Однако при этом любая НЕгосударственная инициатива стала наказуемой – «Мемориал» существует в стране на положении «иностранного агента», не говоря уже о такой «самодеятельности» как изыскания Дениса Карагодина.